В жарком июле 1944 года москвичей взорвала новость: «Немцы в городе! Их много!». Это вызвало панику: «Как? Почему? Мы же наступаем, скоро Победа!». Немцы по городу действительно прошли. И в очень больших количествах. Через столицу проконвоировали почти 60 тысяч пленных, захваченных в ходе стратегической наступательной операции «Багратион», когда в результате действий наших четырёх фронтов фактически была разгромлена фашистская группа армий «Центр». Потери этой группы армий составили около 300 тысяч убитыми и более 150 тысяч пленными. Идея провести побеждённых немцев по Москве возникла для того чтобы поднять дух москвичей и всех жителей Советского Союза.

Начало Второй мировой войны было временем, когда победные парады гитлеровцев в столицах европейских государств были привычным делом. Утверждая план «Барбаросса», Адольф Гитлер не сомневался, что вскоре его солдаты пройдут по Красной площади. Осенью 1941 года, когда немцы стояли у стен Москвы, казалось, что до их победного шествия рукой подать. Но немецкий марш в советской столице был отложен на три года, до июля 1944 года. Но они явно не так себе представляли свою встречу с Москвой и своё шествие по ней.

Есть такая версия, что западные союзники не поверили советскому руководству, что Красная Армия провела грандиозную операцию и захватила громадное число пленных. Поэтому надо было подобные сомнения развеять, и для этого шествие поверженных противников подходило больше всего. Важно было показать нацистской Германии, и её союзникам, что на самом деле стоит казавшийся непобедимым вермахт. Проход побеждённых гитлеровцев по Москве никоим образом не был направлен на то, чтобы унизить их человеческое достоинство. Речь шла о моральном возмездии.

Операция под кодовым названием «Марш побеждённых» секретно и тщательно готовилась в недрах наркомата внутренних дел. По некоторым источникам эту идею подал Сталину Лаврентий Берия. Он же предложил и название операции для внутреннего пользования — «Большой вальс». Накануне войны одноименный музыкальный фильм, посвященный жизни австрийскому композитору «королю вальсов» Иоганну Штраусу, с огромным успехом прошёл по советским экранам. Его тогда посмотрели около 26 миллионов зрителей. Сталин видел эту картину не меньше 10 раз. Зная эту слабость вождя, Берия предложил провести пленных немцев по Москве под звуки вальсов Штрауса, разбив общую колонну на две части и пустив их по Садовому кольцу навстречу друг другу в круговом движении. Сталин такой сценарий одобрил, усмехнувшись: «Это будет «Большой вальс» в исполнении немцев».

В начале июля 1944 года в белорусских лагерях для немецких военнопленных в условиях строгой секретности начался отбор относительно здоровых, выносливых и способных передвигаться пешком солдат и офицеров. Секретность акции объяснялась необходимостью скрыть её, с одной стороны, от агентов германской разведки, которая наверняка попыталась бы помешать проведению подобного шествия пленных, а с другой стороны – от гнева советских граждан. Пленных сосредотачивали на железнодорожных станциях Витебска и Бобруйска. Затем их грузили в вагоны-теплушки и отправляли в сторону Москвы. По подсчётам понадобилось примерно 40 эшелонов и несколько сотен конвоиров. Собирали пленных на стадионе «Динамо», Московском ипподроме и на выездковом поле Кавалерийского полка дивизии им. Ф. Э. Дзержинского. Ещё до этапа каждый немецкий пленный прошёл тщательный медицинский осмотр. В Москву отобрали наиболее здоровых и способных самостоятельно передвигаться.

В тот год в столице стояла сильная жара, и воду для пленных пришлось подвозить десятками цистерн. Но всё равно её хватило только для того, чтобы утолить жажду, а вот о том, чтобы умыться, речи уже не было. Тыловики раздавали участникам шествия усиленный паек – хлеб с салом и кашу. За каждым подразделением немцев были закреплены по одному врачу и фельдшеру. Это доказывает гуманность советского командования по отношению к пленным. Их «откормили» и, может быть, многим из них тем самым тогда спасли жизнь. К слову, в целом условия в советских лагерях для военнопленных были гораздо человечнее, чем в немецких, где людей истязали. В гитлеровском плену в годы войны погибли более 60% наших пленных, а немецких солдат и офицеров в нашем плену только 14%.

День 17 июля 1944 года начался для жителей советской столицы необычно: вместо традиционной сводки о ситуации на фронтах "Совинформбюро" сообщило, что в Москве будет перекрыто движение и состоится шествие немецких военнопленных. О том, что по Москве пройдут пленные немцы, заранее не сообщалось. Информация об этом появилась в «Правде» утром 17 июля. Также 17 июля в 7 часов утра по Московской радиосети было передано сообщение: «Управление милиции гор. Москвы доводит до сведения граждан, что 17 июля через Москву будет проконвоирована направляемая в лагеря для военнопленных часть немецких военнопленных рядового и офицерского состава в количества 57 600 человек из числа захваченных за последнее время войсками Красной армии 1-го, 2-го и 3-го Белорусских фронтов. Спустя несколько часов их колонны под конвоем проследовали по городу, в прямом смысле войдя в историю.

Утром 17 июля пленных разделили на две неравные группы и выстроили в колонны по 20 человек. Первой колонне числом около 42 тысяч человек предстояло пройти по улице Горького и далее по часовой стрелке по Садовому кольцу до Курского вокзала. Во главе этой процессии следовали 19 немецких генералов в мундирах и при орденах, которые им оставили по условиям капитуляции. Маршрут второй колонны в 15 тысяч человек проходил также по улице Горького, Садовому кольцу, а затем против часовой стрелки – через Крымский мост до станции Канатчиково Окружной железной дороги. Обе стороны колонны сопровождались кавалеристами с обнаженными шашками и конвоирами с винтовками наперевес с примкнутыми штыками.

Было воскресенье, июльская жара, плавился асфальт. Тем не менее, десятки тысяч москвичей высыпали на улицы, образовав огромный коридор, внутри которого шагали пленные фашисты. На всём пути следования колонн военнопленных царили исключительная сдержанность и внешнее спокойствие, не произошло ни одного эксцесса, ни одной попытки дать выход обуревавшим чувствам гнева и возмущения. Конечно, порядок шествия обеспечивал мощный конвой. Однако по сохранившимся кадрам кинохроники можно заметить, что этот акт возмездия вызывал у многочисленных зрителей не только утоленную жажду торжества справедливости, но и чувство брезгливой жалости и даже тени сочувствия: «Довоевались!». Перед ними двигалась серая масса изможденных, оборванных людей, некоторые шли в портянках на босу ногу по горячему асфальту. Даже кормёжка накануне обернулась садистским наказанием: трехчасовой переход в изнуряющей жаре не допускал даже минутной передышки, и шли они, побрякивая кружками и мисками для справления нужды. Пленные солдаты вермахта с удивлением смотрели на красивые здания вдоль Садового кольца: ведь Геббельс им вещал, что после налётов асов Геринга Москва превращена в одну большую руину. Заключительным аккордом московского «Большого вальса», последним пунктом «Марша побеждённых» стало подмосковное Канатчиково, где немцев погрузили в эшелоны и развезли по лагерям для военнопленных. Многие из них потом участвовали в восстановлении хозяйства нашей страны, которое они сами до этого и разрушали. Одни из них проведут на восстановлении народного хозяйства по четыре года, другие — по семь лет. Последних осужденных за военные преступления правительство СССР передаст ФРГ в 1955 году.

Говорят, что у русских есть такая национальная черта, как сострадание. Ну не умеет наш народ добивать врага, которого победил. Добивать морально – унижать и демонстрировать презрение. Тех пленных уже наказала сама история, наказала русская земля, на которую они так легкомысленно ступили в июне 1941 года. И вот он их парад по Москве, о котором заявлял Гитлер. Только парад не победителей, а побежденных – оборванных, грязных, жалких вчерашних "завоевателей".

Из воспоминаний очевидцев:

«Да, среди этих москвичей был и мой 10-летний отец. С Серпуховки они с пацанами прибежали к Крымскому мосту. Он отчётливо запомнил тишину, нарушаемую лишь шарканьем тысяч подошв об асфальт, и тяжёлый запах пота плыл над колоннами пленных...»

«Москвичам, в общем-то, повезло, многие пережили войну в эвакуации. А для тех, кто остался дома - страшное уже позади. Все были на подъёме, в ожидании новой мирной жизни. Отсюда и любопытство к побеждённым, как к диковинным зверям, уцелевшим в этой исторической мясорубке, смягчённое жалостью к униженным, что вообще свойственно русской душе. Моя мама оказалось невольной свидетельницей этого события, несколько часов простояв на Самотечной площади, видела и как бросали буханки хлеба в немецкую колонну, и как плевались и матерились в адрес пленных. Было всякое, и не дай Бог, нам пережить такое. Ей запомнились военно-начальники, что шли во главе своих подразделений, в ободранных, когда-то шикарных мундирах, они шли с прямыми спинами, кто-то опустив голову, а кто – то держа её высоко и гордо.»

«Несостоявшиеся хозяева планеты, они плелись мимо нас - долговязые и зобатые, с волосами, вздыбленными, как у чертей в летописных сказаниях, в кителях нараспашку, брюхом наружу, но пока ещё не на четвереньках, в трусиках и босиком, а иные в прочных, на медном гвозде, ботинках, которых до Индии хватило бы, если бы не Россия на пути... Шли с ночлежными рогожками под мышкой, имея на головах фуражки без дна или котелки с дырками, пробитыми для проветривания этой части тела, грязные даже изнутри, словно нарочно подбирал их Гитлер, чтоб ужаснуть мир этим стыдным исподним лицом нынешней Германии. Они шли очень разные, но было и что-то общее в них, будто всех их отштамповала пьяная машина из какого-то протухлого животного утиля».

Закончилось шествие в 17 часов и следом за колоннами военнопленных на брусчатку московских улиц вышли поливальные машины. Их не было там с самого начала войны, а теперь помывка улиц стала символическим жестом, показывающим, что с фашисткой заразой покончено навсегда. Впрочем, в народе бытует байка, что водовозки на улицах выполняли не только демонстративный акт, а занимались и вполне реальным делом. После усиленного питания с некоторыми немцами прямо во время движения случались желудочные конфузы, и помывка улиц после "Поносного марша" (как его называли некоторые москвичи) было необходимой гигиенической мерой.

"Большой Вальс" вызвал неоднозначную реакцию среди наших союзников. Да, весь мир увидел, что собой представляет хваленая немецкая военная машина. Однако некоторые лидеры мнений в Великобритании и США посчитали проведение такого парада недопустимым, унизительным и жестоким. Да что там лидеры, об унизительности говорят даже в наше время, считая, что этот парад был не демонстрацией побежденного врага, а издевательством над пленными, плевок в лицо обычаям войны. Плевок? А как быть с миллионами советских военнопленных, замученных в лагерях. Как быть с задохнувшимися людьми в газовых камерах Освенцима? Как быть заживо сожженными в крематориях Бухенвальда? Забыть? Да, через несколько лет Советский Союз подпишет Женевскую конвенцию, которая, в том числе запрещает подобные марши. Парад побежденного врага, "Большой вальс" по улицам Москвы навсегда уйдет в историю. Но в памяти он останется навечно.

Использованные материалы:

- https://www.msk.kp.ru/daily/25720/2712766/

- https://ria.ru/20190717/1556595057.html

- https://iz.ru/909370/stanislav-sergeev/bolshoi-vals-stalina

- https://ru.wikipedia.org/wiki/Марш_пленных_немцев_по_Москве

- https://dzen.ru/a/YtEtWZluUA8HWrpi

- https://aif.ru/society/history/operaciya_bolshoy_vals_istoriya_parada_pobezhdennyh_gitlerovcev